Йо-хо-хо!
К старику здесь относятся с подозрением, побаиваются. Когда-то давно он приехал в город и надолго стал главной темой разговоров для завсегдатаев местных забегаловок и вездесущих кумушек. Первое, про что все не прочь посудачить, это конечно татуировки. На руках у него четыре татуировки. Бабочки. Павлиноглазка, адмирал, махаон да ночная «мертвая голова». Две на ладонях, две на тыльных сторонах ладоней. Цветные, необычайно ярко выделяющиеся на темной старческой коже. Говорят, что эти татуировки не единственные, что под складками его лохмотьев скрыто еще много чудесных рисунков. Если кто будет клясться и божиться, что видел — не верьте. Никто и никогда не видел ничего, кроме бабочек. Когда старик идет, он выставляет руки ладонями вперед, перебирает длинными пальцами, бабочки поводят крылышками и, кажется, даже переползают с места на место. А еще никто не может уверенно сказать, где же у него нарисована каждая конкретная бабочка. В свое время много на этом вопросе копий сломали.
Ах да, чуть не забыл. Старик слеп. И был слеп на момент прибытия в город. Но ему это, похоже, не очень-то и мешает. Он держится уверенно, единственное, что выдает его — вытянутые вперед ладонями руки. Когда-то в местных забегаловках ходила история про то, что старик — отличный стрелок, несмотря на возраст и слепоту.
С его приездом в городе что-то изменилось. Нет, он не стал источником каких-нибудь событий, жил он тихо, незаметно, но что-то с его приездом в механизме города сдвинулось и пошло не так, как раньше. Что-то неуловимое, для чего слишком груб человеческий язык.
… Его руки обшаривают пустоту перед собой и он слышит шепот. Они шепчут ему, подсказывают, куда идти, даже легонько тянут в нужную сторону. Они провожают его до кровати. Он дует на левую ладонь, слышит шелест крыльев, ощущает мимолетную пустоту. Дует на правую ладонь, потом на тыльные стороны. Чувствует, как вокруг лампы порхают четыре крылатых существа. Хлопает в ладоши — они улетают в открытое окно.
Ночью ему не нужно видеть, а утром они вернуться, он знает. А сейчас пусть город принадлежит им.
Ах да, чуть не забыл. Старик слеп. И был слеп на момент прибытия в город. Но ему это, похоже, не очень-то и мешает. Он держится уверенно, единственное, что выдает его — вытянутые вперед ладонями руки. Когда-то в местных забегаловках ходила история про то, что старик — отличный стрелок, несмотря на возраст и слепоту.
С его приездом в городе что-то изменилось. Нет, он не стал источником каких-нибудь событий, жил он тихо, незаметно, но что-то с его приездом в механизме города сдвинулось и пошло не так, как раньше. Что-то неуловимое, для чего слишком груб человеческий язык.
… Его руки обшаривают пустоту перед собой и он слышит шепот. Они шепчут ему, подсказывают, куда идти, даже легонько тянут в нужную сторону. Они провожают его до кровати. Он дует на левую ладонь, слышит шелест крыльев, ощущает мимолетную пустоту. Дует на правую ладонь, потом на тыльные стороны. Чувствует, как вокруг лампы порхают четыре крылатых существа. Хлопает в ладоши — они улетают в открытое окно.
Ночью ему не нужно видеть, а утром они вернуться, он знает. А сейчас пусть город принадлежит им.
